Журнал Белорусского государственного университета. География. Геология, 2019, № 2

ЖУРНАЛ 
БЕЛОРУССКОГО  ГОСУДАРСТВЕННОГО  УНИВЕРСИТЕТА
ГЕОГРАФИЯ 
ГЕОЛОГИЯ                 

JOURNAL 
OF  THE  BELARUSIAN  STATE  UNIVERSITY
GEOGRAPHY 
and 
GEOLOGY

Издается с января 1969 г. 
(до 2017 г. – под названием «Вестник БГУ.
Серия 2, Химия. Биология. География»)

Выходит один раз в полугодие

2
2019

МИНСК 
БГУ

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ

Главный редактор
АНТИПОВА Е. А. – доктор географических наук, профессор; заведующий кафедрой экономической и социальной географии факультета географии и геоинформатики Белорусского государственного уни верситета, 
Минск, Бе ларусь.
E-mail: antipova@bsu.by

Заместитель  
главного  
редактора

КЛЕБАНОВИЧ Н. В. – доктор сельскохозяйственных наук, профессор; 
заведующий кафедрой почвоведения и геоинформационных систем факультета географии и геоинформатики Белорусского государственного 
уни верситета, Минск, Бе ларусь.
E-mail: n_klebanovich@inbox.ru

Ответственный  
секретарь

ГАГИНА Н. В. – кандидат географических наук, доцент; доцент кафедры 
географической экологии факультета географии и геоинформатики Белорусского 
государственного университета, Минск, Беларусь.
E-mail: hahina@bsu.by

Балтрунас В.
Центр изучения природы, Вильнюс, Литва. 

Витченко А. Н.
Белорусский государственный университет, Минск, Беларусь. 

Донерт К.
Европейский центр качества, Европейская ассоциация географов, Зальцбург, Германия. 

Зуй В. И.
Белорусский государственный университет, Минск, Беларусь.

Иванов Д. Л.
Белорусский государственный университет, Минск, Беларусь.

Калицкий Т.
Институт географии Университета Яна Кохановского в Кельце, Кельце, Польша.

Карабанов А. К.
Институт природопользования Национальной академии наук Беларуси, Минск, Беларусь. 

Катровский А. П.
Смоленский государственный университет, Смоленск, Россия.

Курлович Д. М.
Белорусский государственный университет, Минск, Беларусь.

Маркс Л.
Варшавский университет, Варшава, Польша. 

Нюсупова Г. Н.
Казахский национальный университет имени аль-Фараби, Алматы, Казахстан.

Пирожник И. И.
Поморский университет, Слупск, Польша. 

Родионова И. А.
Российский университет дружбы народов, Москва, Россия. 

Руденко Л. Г.
Институт географии Национальной академии наук Украины, Киев, Украина.

Санько А. Ф.
Белорусский государственный университет, Минск, Беларусь. 

Сарменто Ж. К. В.
Университет Миньо, Брага, Португалия.

EDITORIAL BOARD 

Editor-in-chief
ANTIPOVA E. A., doctor of science (geography), full professor; head of the 
department of economic and social geography of the faculty of geog raphy 
and geoinformatics of the Belarusian State University, Minsk, Belarus.
E-mail: antipova@bsu.by

Deputy  
editor-in-chief

KLEBANOVICH N. V., doctor of science (agricultural sciences), full professor; 
head of the department of soil science and land information systems of the 
faculty of geog raphy and geoinformatics of the Belarusian State University, 
Minsk, Belarus.
E-mail: n_klebanovich@inbox.ru

Executive  
secretary

HAHINA N. V., PhD (geography), docent; associate professor at the department of geog raphical ecology of the faculty of geog raphy and geoinforma-
tics of the Belarusian State University, Minsk, Belarus.
E-mail: hahina@bsu.by

Baltrūnas V.
Nature Research Centre, Vilnius, Lithuania.

Vitchenko A. N.
Belarusian State University, Minsk, Belarus.

Donert K.
European Centre of Excellence, EUROGEO, Salzburg, Germany.

Zui V. I.
Belarusian State University, Minsk, Belarus.

Ivanov D. L.
Belarusian State University, Minsk, Belarus.

Kalicki T.
Institute of Geography of the Jan Kochanowski University in Kielce, Kielce, Poland. 

Karabanov A. K.
Institute of Nature Management of the National Academy of Sciences of Belarus, Minsk, Belarus.

Katrovskii A. P.
Smolensk State University, Smolensk, Russia.

Kurlovich D. M.
Belarusian State University, Minsk, Belarus.

Marks L.
University of Warsaw, Warsaw, Poland.

Nyusupova G. N.
al-Farabi Kazakh National University, Almaty, Kazakhstan.

Pirozhnik I. I.
Akademia Pomorska, Slupsk, Poland.

Rodionova I. A.
Peoples’ Friendship University of Russia, Moscow, Russia. 

Rudenko L. G.
Institute of Geography of the National Academy of Sciences of Ukraine, Kyiv, Ukraine.

Sanko A. F.
Belarusian State University, Minsk, Belarus. 

Sarmento Zh. K. B.
University of Minho, Braga, Portugal.

О б раз е ц  цитирова ния:
Яцухно ВМ, Цветнов ЕВ. От изучения свойств и функций 
земель и почв к оценке их экосистемных услуг: обзор. Журнал Белорусского государственного университета. География. Геология. 2019;2:3–14.
https://doi.org/10.33581/2521-6740-2019-2-3-14

F o r c i ta ti o n:
Yatsukhno VM, Tsvetnov EV. From studying the properties and 
functions of land and soil to assessing their ecosystem services: 
a review. Journal of the Belarusian State University. Geography 
and Geology. 2019;2:3–14. Russian.
https://doi.org/10.33581/2521-6740-2019-2-3-14

Авторы:
Валентин Минович Яцухно – кандидат сельскохозяйственных наук, доцент; ведущий научный сотрудник научно-исследовательской лаборатории экологии ландшафтов факультета 
географии и геоинформатики.
Евгений Владимирович Цветнов – кандидат биологических наук; старший научный сотрудник кафедры радиоэкологии и экотоксикологии факультета почвоведения.

Autho r s:
Valentin M. Yatsukhno, PhD (agricultural sciences), docent; lea-
ding researcher at the research laboratory of landscape ecology, 
faculty of geography and geoinformatics.
yatsukhno@bsu.by
Evgeny V. Tsvetnov, PhD (biology); senior researcher at the 
department of radioecology and ecotoxicology, faculty of soil 
science.
ecobox@mail.ru

УДК 631.42+911.9

ОТ  ИЗУЧЕНИЯ  СВОЙСТВ  И  ФУНКЦИЙ  ЗЕМЕЛЬ И ПОЧВ  

К  ОЦЕНКЕ  ИХ  ЭКОСИСТЕМНЫХ  УСЛУГ:  ОБЗОР

В. М. ЯЦУХНО1), Е. В. ЦВЕТНОВ 2)

1)Белорусский государственный университет, пр. Независимости, 4, 220030, г. Минск, Беларусь 

2)Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова,  

Ленинские горы, 1, 119991, г. Москва, Россия

Представлены результаты аналитического обзора зарубежных и отечественных научных и прикладных исследований, а также собственные разработки авторов, посвященные специфическим особенностям и роли земель 
и почв в предоставлении экосистемных услуг. Под последними понимаются выгоды и блага, которые получает человек в результате хозяйственного использования почвенно-земельных ресурсов, способствующих повышению 
благосостояния людей, а также устойчивому существованию наземных экосистем. Рассмотрена дуалистическая 
роль земель и почв, которые, с одной стороны, выполняют хозяйственные, экологические, санитарно-гигиенические, территориально-организационные и другие функции, а с другой – являются признанной формой природного капитала, обладающей накопленным запасом стоимости. Несмотря на физическое единство земель и почв, 
при стоимостном измерении предлагается учитывать их отдельно, определяя ценность почв исходя из выполняемых 
ими экологических функций, а ценность земель как пространственной основы, сферы жизнеобеспечения, 
среды обитания, а также составной части любого объекта недвижимости – с позиций полезности и доходности использования земельного участка. Анализируются возможности оценки экосистемных услуг земель и почв на основе концепции общей экономической их ценности и перспективы применения полученных результатов в практике рационального природопользования и статистического учета природного капитала.

Ключевые слова: земля; почва; экосистемные услуги; экологические функции; природный капитал. 

Благодарность. Публикация подготовлена в рамках проекта № 1.33 государственной программы научных 

исследований «Природопользование и экология» на 2016 –2020 гг. (подпрограмма «Природные ресурсы и экологическая безопасность» на 2019–2020 гг.).

Журнал Белорусского государственного университета. География. Геология. 2019;2:3 –14
Journal of the Belarusian State University. Geography and Geology. 2019;2:3 –14

FROM  STUDYING  THE  PROPERTIES  

AND  FUNCTIONS  OF  LAND  AND  SOIL  

TO  ASSESSING  THEIR  ECOSYSTEM  SERVICES:  A  REVIEW

V. М. YATSUKHNO a, E. V. TSVETNOV  b

aBelarusian State University, 4 Niezaliežnasci Avenue, Minsk 220030, Belarus 

bLomonosov Moscow State University, 1 Leninskie Gory, Moscow 119991, Russia

Corresponding author: V. M. Yatsukhno (yatsukhno@bsu.by)

The content of the article is based on the results of an analytical review of foreign and domestic scientific and applied 

research, as well as the author’s own developments on the specific features and the role of land and soil in the provision of 
ecosystem services. The latter are the benefits and goods that people receive as a result of the functioning and economic 
use of soil and land resources, contributing to the improvement of their well-being, as well as the sustainable existence of 
terrestrial ecosystems. The dualist role of land and soil performing, on the one hand, economic, environmental, sanitary and 
hygienic, territorial-organizational and other functions, on the other hand, being a recognized form of natural capital with 
an accumulated stock of value, is considered. It is proposed despite the physical unity of land and soil, when valuing them, 
be considered separately, determining the value of soil from the standpoint of their ecological functions, and the land – the 
spatial basis, life support and habitat, and also as an integral part of utility and profitability of land use. The possibilities of 
assessing land and soil ecosystem services are analysed on the basis of the concept of their common economic value and 
the prospects for applying its results in environmental management practice and statistical accounting of the natural capital.

Keywords: land; soil; ecosystem services; ecological functions; natural capital.

Acknowledgements. The publication was prepared in the framework of the project No. 1.33 of the state program of 

scientific research «Nature Management and Ecology» for 2016 –2020 (subprogramme «Natural Resources and Environmental Safety» for 2019–2020).

Введение

Последние два десятилетия в научной и общественной сферах, бизнес-среде, органах управления, 

а также на различных международных и национальных форумах активно обсуждаются вопросы и принимаются решения, связанные с оценкой экосистемных услуг и практикой применения ее результатов. 
Кардинальные изменения в понимании значимости экосистемных услуг как части природного капитала и предоставленных в процессе их осуществления благ и выгод были обусловлены разработкой 
и принятием ООН в Рио-де-Жанейро в 1992 г. концепции устойчивого развития, а также подготовкой 
под эгидой ЮНЕП с участием 1360 специалистов и ученых из 95 стран мира программы «Оценка экосистем на пороге тысячелетия» [1]. 

Важным шагом в контексте расширения учета экосистемных услуг при принятии оптимальных 

управленческих решений по эффективному использованию и сохранению природного потенциала 
стала резолюция, одобренная на совещании министров стран «Большой восьмерки», а также Бразилии, 
Китая, Индии, Мексики и ЮАР по охране окружающей среды в 2007 г. в Германии. В ней были продекларированы три ключевых принципа: 1) признание ценности экосистем и биоразнообразия; 2) проведение эколого-экономической оценки экосистем с применением рыночных и нерыночных методов; 
3) разработка механизмов учета предоставляемых экосистемами услуг при планировании хозяйственной и природоохранной деятельности [2].

В широком разнообразии наземных экосистем, их структурных и функциональных особенностей 

ключевую роль играют земли и почвы, выступающие в качестве естественно-природной матрицы многочисленных 
биофизических, химических и информационных процессов, происходящих в результате 
взаимодействия земель и почв с организмами и продуктами их жизнедеятельности. Несмотря на это, 
экосистемные услуги, предоставляемые землями и почвами, не нашли должного отражения в национальной и международной практике научных и прикладных исследований. Имеющиеся попытки увязать представление об экосистемных услугах земель и почв с их экономической оценкой носят единичный характер. На изменение данной ситуации направлены два недавно опубликованных аналитических 
обзора, посвященных роли земель и почв в предоставлении экосистемных услуг и их оценке как необходимому условию обоснования и реализации задач устойчивого землепользования [3; 4].

В связи с нерешенностью вопросов единой трактовки понятий «земля» и «почва», в том числе на 

науч ном и правовом уровнях, мы полагаем, что с позиций предоставления ими экосистемных услуг земля и почва должны рассматриваться как самостоятельные, но тесно связанные компоненты окружающей 
среды. Так, почвенный компонент ограничен пространственным проявлением процессов почвообразования 
и оценивается с учетом природных свойств и классификационной принадлежности почв, 

География
Geography

выполнения ими экологических функций. Земельный же компонент представляет собой заключенный 
в фиксированные границы определенной территории природный комплекс, характеризующийся пространством, рельефом, климатом, почвенным покровом, растительностью. Таким образом, если почва 
является биокосным природным телом и главным образом выполняет важные экологические функции в биосфере, то земля обладает не только системно-историческим содержанием, а включает также 
земную поверхность и характеризуется географическим положением, территориально-хозяйственным 
и ресурсно-имущественным потенциалом, предоставляя услуги неэкологического характера [5]. Несмотря на отмеченные отличия земли и почвы с позиций предоставляемых экосистемных услуг, их 
необходимо рассматривать в едином комплексе выполняемых функций с учетом специфики их природных свойств и разных вариантов землепользования.

В целях раскрытия содержания и особенностей использования экосистемных услуг земель и почв 

в статье приведены результаты аналитического обзора трех аспектов проблемы. Во-первых, рассматриваются экосистемные услуги, предоставляемые почвами при выполнении ими экологических функций 
на глобальном и биогеоценотических уровнях; во-вторых, сопоставляются международные классификации экосистемных услуг, в том числе предоставляемых землями и почвами; в-третьих, анализируются 
методические подходы эколого-экономической оценки экосистемных услуг и сферы практического применения ее результатов.

Материалы исследования

При выполнении данного исследования рассматривались опубликованные научные работы ряда зарубежных, советских, а также современных российских и белорусских ученых, посвященные экологической роли почв и почвенных процессов, использованию земельных ресурсов, функциям почвенного 
покрова в наземных экосистемах, их влиянию на пространственно-временные изменчивость и устойчивость природной среды. Наиболее полно и всесторонне эти проблемы отражены в научных трудах 
В. Р. Волобуева, В. А. Ковды, А. Н. Геннадиева, Г. В. Добровольского, Е. Д. Никитина, Л. О. Карпачевского, Г. И. Уварова, Т. А. Романовой, Н. В. Клебановича, В. И. Васенева, Г. Брюмера (G. Brümmer), 
У. Э. Х. Блюма (W. E. H. Blum), Р. П. О. Шульте (R. P. O. Shulte), П. Лавеля (P. Lavelle), К. Мадены 
(K. Madena), Н. Глезнер (N. Glæsner) и др. [6 –24].

Менее изученными остаются вопросы, касающиеся определения, систематизации, картографирования, оценки и прикладного применения экосистемных услуг земель и почв. Лишь в последние годы наблюдается заметный рост количества научных публикаций по данной проблематике, главным образом 
в англоязычных изданиях. К наиболее значимым с научно-методической точки зрения можно отнести 
работы [25– 40].

В рамках выполненного обзора проведена оценка степени отражения экосистемных услуг, предоставляемых землями и почвами, в ряде международных и специальных классификаций экосистемных услуг. В первую очередь рассматривались классификации, представленные рабочими группами программы 
«Оценка экосистем на пороге тысячелетия» (Millennium Ecosystem Assessment, МЕА) [1] и проекта «Экономика экосистем и биоразно образия» (The Economics of Ecosystems and Biodiversity, ТЕЕВ) [41], а также 
классификация экосистемных услуг, выполненная под эгидой Европейского агентства по окру жающей 
среде (European Environment Agency, ЕЕА) [42]. В данном контексте проведено сопоставление места 
и роли земель и почв в наиболее распространенных классификациях экосистемных услуг [29; 43– 45], 
разработанных рядом известных исследователей в этой области (Р. Костанца (R. Costanza), Э. Дж. Доминати (E. J. Dominati), Р. С. де Грут (R. S. de Groot) и др.). Наконец, выполнен анализ предлагаемых методов 
оценки экосистемных услуг земель и почв, состояния и перс пектив использования ее итогов в практической деятельности и статистическом учете природного капитала. 

Результаты исследований и их обсуждение 

Достижение целей устойчивого развития, как одна из долгосрочных и приоритетных задач современности, предполагает обеспечение экономического роста при одновременном снижении воздействия 
хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду. Такая политика «двойного выигрыша», наряду с инструментами государственного регулирования и рыночными механизмами, должна сочетать 
в себе принятие на государственном уровне обязательств по сохранению экосистем в долгосрочной 
перспективе. Ценность и значимость последних заключается не только в том, что они выступают природным капиталом и рассматриваются как источник природного сырья для производства и потребления, но и в том, что обеспечивают предоставление широкого спектра экосистемных услуг. Как известно, экосистемы, являясь сообществами живых существ и их среды обитания, представляющими единое 
функциональное целое [46] и характеризующимися различными протекающими в них материальными 
и энергетическими процессами, обеспечивают безопасность и благополучие жизнедеятельности людей 
и содействуют сохранению и поддержанию устойчивого функционирования природной среды.

Журнал Белорусского государственного университета. География. Геология. 2019;2:3 –14
Journal of the Belarusian State University. Geography and Geology. 2019;2:3 –14

Данная проблема начала интенсивно обсуждаться в международных научных кругах в связи с опубликованием на эту тему коллективной монографии [47] и аналитической статьи в журнале «Nature» [48]. 
Что касается понятия «экосистемные услуги», то его содержание впервые было раскрыто П. Р. Эрлихом (P. R. Ehrlich) и Г. А. Муни (H. A. Mooneу) [49]. В вышеуказанной статье [48] приводятся результаты определения стоимости 17 категорий экосистемных услуг, предоставляемые 16 биомами земного 
шара (крупными биотическими сообществами в пределах природно-климатических зон): она составила 33,2 трлн долл. США в год. Для сравнения: общемировой валовой продукт в тот период был около 
18 трлн долл. США в год. Как отмечают сами авторы статьи, спустя 20 лет после ее опубликования, 
несмотря на различное отношение ученых и специалистов к результатам представленной оценки, все 
сошлись во мнении, что экосистемные услуги в не меньшей мере определяют благополучие людей, чем 
добыча и эксплуатация природных ресурсов [50]. Упование на то, что природный и производственный 
капитал взаимозаменимы, и поэтому технологические решения могут гарантировать устойчивое общественное развитие, вряд ли можно считать оправданным. До сих пор не существует (и не просматриваются перспективы создания в будущем) таких технологий, которые могли бы обеспечить производство кислорода, поддержание биологического разнообразия, круговорот и очистку воды и воздуха 
в масштабе планеты, регулирование химического состава атмосферы, миграцию диких животных 
и естественные среды обитания для них, ассимиляцию различного рода отходов, фотосинтез, защиту 
от вредной космической радиации, регулирование климата, формирование плодородного слоя почвы 
и многое другое. Принятая в 2005 г. программа ООН «Оценка экосистем на пороге тысячелетия» подтверждает это и исходит из того, «что люди являются интегральной частью экосистем и что существует 
динамическое взаимодействие между ними и другими частями экосистем, при этом изменения условий 
существования людей вызывают – как прямо, так и косвенно – изменения в экосистемах и, таким образом, в благополучии человека»1 [1, p. 6]. 

В рамках указанной программы были выделены четыре базовые категории экосистемных услуг:
 • обеспечивающие ( provisioning) – предоставление материальных благ для производства продуктов 

питания, снабжение водой, минеральным и биологическим сырьем, лекарственными и генетическими 
ресурсами и др.;

 • регулирующие (regulating) – управление климатом, качеством воздуха и почв, очистка вод, смягчение природных и техногенных опасностей, регулирование состояния экосистем и их деградации;

 • поддерживающие (supporting) – круговорот биогенных и минеральных веществ, вод, почвообразование, фотосинтез или производство первичной биопродукции;

 • культурные (cultural ) – нематериальные и материальные ценности и выгоды, содействующие познавательной, воспитательной, рекреационной деятельности, эстетическому наслаждению, а также использующиеся в образовательном процессе, научных исследованиях, сохранении культурного и природного наследия. Составляющими благополучия названы безопасность, основы качественной жизни, 
здоровье и хорошие социальные отношения. 

В настоящее время обоснованы и разработаны более двух десятков классификаций экосистемных 

услуг, отражающих разнообразие структурных, функциональных, а также национальных и региональных особенностей их интерпретации. Однако наиболее используемыми в практических целях признаны классификации трех международных инициативных групп, объединяющих ученых, специалистов 
и практиков из разных стран и регионов мира. Первая из этих классификаций была представлена рабочей группой программы «Оценка экосистем на пороге тысячелетия» [1], вторая – в рамках проекта 
«Экономика экосистем и биоразнообразия» [41], а третья, получившая название «Общая международная классификация экосистемных услуг» (Common International Classification of Ecosystem Services, 
CICES), выполнена под эгидой Европейского агентства по окружающей среде [2].

Детально проанализировав степень отражения земель и почв в различных классификациях экосис-

темных услуг, мы сделали общий вывод, что до настоящего времени этим компонентам уделяется мало 
внимания, а их многочисленные функции и процессы изначально были оставлены вне рамок экосис-
темных услуг или слабо освещены в подобных классификациях. Так, в базовой классификации эко-
системных услуг МЕА почвы упоминаются лишь в связи с оценкой почвообразования, регулирования 
эрозии, водного режима, сдерживания опасных природных явлений. В классификации CICES, которая 
имеет 5-уровневую иерархическую структуру, состоящую из секций, разделов, групп, классов и типов 
классов, земли и почвы упоминаются только на 3-м уровне в группе «регулирование качества почв» 
и на 5-м уровне в типе класса «предотвращение загрязнения отходами».

Недостаточный учет почвенно-земельного фактора при классификации экосистемных услуг не позволяет в полной мере отразить содержание и провести объективную их оценку. Почвы, являясь ключевым биокосным компонентом наземных экосистем, выступают не только местом и средой обитания 

1Здесь и далее перевод наш. – В. Я., Е. Ц.

География
Geography

организмов, аккумулятором вещества и энергии для них, но и связующим звеном биологического и геологического круговоротов, защитным барьером и фактором функционирования биосферы, а также своеобразной 
матрицей, определяющей биоразнообразие данных экосистем. В этом заключается важность 
учета свойств и функций земель и почв для более полной оценки экосистемных услуг и использования 
ее результатов в практической деятельности. О растущем понимании роли земель и почв в этом процессе 
свидетельствуют, пусть пока единичные, примеры классификации почвенных экосистемных услуг, представленные в работах [5; 28; 29; 44; 51; 52].

Основной трудностью разработки единой классификации экосистемных услуг земель и почв является 

сложность и разноплановость выполняемых ими функций, отдельные из которых определяют несколько 
видов экосистемных услуг [51]. Стоит отметить, что в современных почвоведении и экологии учение об 
экосистемных услугах почв и методах их оценки – относительно новое направление, долгое время более 
популярным оставался термин «функции почв». При рассмотрении почвенных экологических функций 
имеется в виду роль и значение почв, а также почвенных процессов в жизни организмов, их сохранении 
и эволюции. В течение длительного периода развивалось учение о биогеоценотических функциях почвы 
в экосистемах и глобальных функциях почвенного покрова в биосфере [9; 10]. Основное внимание было 
сфокусировано на естественно-научных проблемах изучения экологических функций почв и их охраны, 
проблема же комплексной экономической оценки практически не затрагивалась. Возможно, одна из причин этого – положение о том, что экосистемные услуги и экологические функции почв не являются тождественными понятиями. Любая функция в некотором смысле шире, чем услуга, связанная с ней, потому 
что при определении экосистемных услуг производится выбор только тех результатов почвенных функций, которые могут иметь экономическую интерпретацию. Так, оценку услуг почв по защите от эрозии 
мы можем осуществить только в случае измеренного количественного и (или) качественного изменения 
такой ее функции, как поддержание почвозащитной устойчивости склоновых земель.

Наиболее активно изучение функциональных особенностей почв и их роли в природе и обществе начало проводиться в 1970 – 80-х гг. и получило значительное развитие в XXI в. Его результаты легли в основу содержания Всемирной хартии почв, утвержденной на 150-й сессии Совета ФАО ООН (1–5 декабря 
2014 г.) [53]. В частности, в ней провозглашается, что «конкретные функции, обеспечиваемые почвой, 
во многом определяются комплексом химических, биологических и физических свойств, характерных 
для данной почвы», и что «обеспечиваемые почвой поддерживающие, продукционные, регулирующие 
и культурные услуги сохраняются или приумножаются без значительного снижения почвенных функций» [53, p. 5]. Одними из первых ученых, которые предложили классификацию почвенных функций, 
были Г. Брюмер [18] и Г. Вараляй (G. Varallyay) [54]. Значительный вклад в изу чение функций почв внес 
известный австрийский почвовед У. Э. Х. Блюм [19; 20], который выделил шесть категорий поч венных 
функций, три из которых соответствовали экологическим, две – социально-экономическим и одна – 
культурным функциям. Данная классификация легла в основу концепции по подготовке Тематической 
стратегии защиты почв, которая была принята Еврокомиссией в 2006 г. Ключевой целью стратегии 
является «создание общих рамок защиты почв на основе принципов сохранения почвенных функций 
и предотвращения деградации земель» [55, p. 12].

Концепция многофункциональности почв стала ключевым элементом в политике ряда государств, 

определяющей территориальное планирование землепользования [56 –58], а также в деятельности такой авторитетной международной организации, как ФАО ООН [59]. 

На постсоветском пространстве также активно и плодотворно проводились исследования в области 

учения о функциях почв. Наиболее заметный вклад в решение этой важной теоретической и прикладной задачи внесли известные российские ученые-почвоведы академик Г. В. Добровольский и профессор 
Е. Д. Никитин [9; 10]. Они с коллегами определяли функции почв исходя из их роли в экосистемах, опираясь на подходы классического генетического почвоведения. Таким образом, проводимые на территории 
бывшего СССР исследования носят ярко выраженный экологический характер, что широко используется 
в природоохранных целях. Зарубежные же трактовки экологических функций почв в первую очередь нацелены на применение в практической деятельности (оценка земель, планирование землепользования, 
формирование здоровой комфортной среды обитания и эстетической ее привлекательности и т. д.).

В классификации Г. В. Добровольского и Е. Д. Никитина в большей степени уделяется внимание 

взаимодействию природных сред на разных иерархических уровнях, в частности почв и ландшафтов 
(биогеоценотический уровень) и окружающей среды в целом (глобальный уровень). Это позволило 
выделить 32 функции (из них 16 – глобальные и 16 – биогеоценотические) [10]. Несмотря на различие данной классификации функций почв с ее зарубежными вариантами, отдельные аналоги могут 
с успехом применяться при оценке предоставляемых экосистемных услуг. В зарубежной классификации 
наряду с почвой как природным телом дополнительно используется понятие «земля», выступающее 
в качестве пространственного базиса размещения объектов инфраструктуры, природного и культурного 

Журнал Белорусского государственного университета. География. Геология. 2019;2:3 –14
Journal of the Belarusian State University. Geography and Geology. 2019;2:3 –14

наследия, поселений, источников полезных ископаемых, стройматериалов и др., предоставляющих 
неэкологические услуги. Совместное их рассмотрение в контексте предоставления экосистемных услуг 
является логичным, однако требует более глубокого обоснования и правового закрепления различий 
понятий «почва» и «земля», на что неоднократно указывали ученые и специалисты [60].

Следует признать, что достаточно продолжительное время экосистемные услуги и функции земель 

и почв рассматривались параллельно и вопросы их взаимосвязи и взаимообусловленности не затрагивались. И только осознание и принятие постулата о том, что земли и почвы являются природным капиталом, дали основание утверждать, что они охватывают как свойства, так и процессы. Их динамическими 
особенностями обусловлен неразрывный ансамбль взаимосвязей [3]. К настоящему времени накоплен 
достаточно богатый опыт изучения взаимосвязи между отдельными функциями почв и предоставляемыми 
ими экосистемными услугами. Что касается разработки единой системы, охватывающей весь 
спектр прямых и косвенных взаимосвязей, то исследования в этой области носят единичный характер 
и требуют более глубокого осмысления и всесторонней оценки их результатов. К числу наиболее продуктивных разработок, как правило завершающихся составлением обобщающих схем соотношения 
функций почв и соответствующих услуг, относятся исследования В. И. Васенева, Э. Дж. Доминати, 
Е. В. Цветнова, К. Адхикари (K. Adhikari) и др. [17; 28; 29; 44; 52]. Предложенные ими схемы были 
использованы нами при установлении прямых взаимосвязей, определяющих непосредственное влияние глобальных и биогеоценотических функций почв на предоставляемые ими экосистемные услуги 
(см. таблицу). 

Прямые взаимосвязи между глобальными и биогеоценотическими функциями почв  

и предоставляемыми ими экосистемными услугами

Direct relationships between global and biogeocenotic soil functions  

and the ecosystem services they provide

Категории  

экосистемных услуг

Глобальные функции
Биогеоценотические функции

Неэкологические функции 
(территориальный базис,  

культурное наследие)

Литосферные

Гидросферные

Атмосферные

Общебиосферные

Физические

Химические  

и физико-химические

Информационные

Целостные

Обеспечивающие
+
+
+
+
+
+
–
+
+

Регулирующие
+
+
+
+
+
+
–
+
–

Поддерживающие
–
–
–
+
+
+
+
+
–

Культурные
–
–
–
+
–
–
+
–
+

И с т оч н и к и: [5; 9; 10; 13; 17].

При этом надо иметь в виду, что функции почв помимо прямого оказывают косвенное влияние на 

предоставляемые ими услуги и тем самым формируют сложную мозаику их взаимодействий. Предложенная схема позволяет судить о той интегральной роли, которую играют почвы в общей совокупности 
экосистемных услуг, а также рассматривать и учитывать функции почв как важную основу практики планирования, нормирования и мониторинга природопользования и эколого-экономической (стоимостной) оценки почвенно-земельных ресурсов, а также управления ими.

Наиболее сложным и принципиальным остается вопрос взаимосвязи между функциями экосистем 

и предоставляемыми ими услугами [61]. После многочисленных дискуссий международным комитетом проекта «Экономика экосистем и биоразнообразия» [41] было определено, что функции экосистем 
прояв ляются в форме множества взаимодействий между структурой экосистемы и процессами, которые лежат в основе способности экосистем предоставлять товары и услуги. Рассматривая в данном 
контексте почву как ключевую подсистему биогеоценоза в его естественном состоянии и в агроценозе, 
можно утверждать, что она выступает в качестве самостоятельного биокосного объекта функционирования. Последнее предполагает разнообразные формы участия почв и почвенных процессов в функционировании, 
сохранении и эволюции экосистем и биосферы в целом [13].

Одной из особенностей соотношения «услуга – функция почв» выступает тот факт, что функция может проявляться для людей как с положительной, так и с отрицательной стороны, тогда как услуга всегда 

География
Geography

положительна, ибо экосистемная услуга – это определенная выгода. Например, такая экологическая функция почв, как поглощение и удержание некоторых газов, заключается не только в фиксации углекислого 
газа (благоприятное явление с позиции борьбы с глобальным потеплением), но и в его эмиссии (негативный процесс с этой же точки зрения). Услуги же регистрируются только тогда, когда есть положительный баланс (фиксация превышает эмиссию). Таким примером может служить реабилитация нарушенных 
после разработки торфяных месторождений болотных экосистем. Однако концептуально весьма важно 
понимать роль и значение почв в предоставлении экосистемных услуг и получаемые при этом выгоды 
и блага, причем не только специалистами, но и лицами, принимающими решения, а также представителями широкой общественности. Этому может содействовать приведенная ниже структурная схема взаимосвязи 
экосистемных функций земель и почв, предоставляемых ими услуг и получаемых выгод.

Схема иллюстрирует пошаговую операцию, включающую последовательное определение перечня 

экосистемных функций исходя из выполняемых землями и почвами процессов, предоставление потенциально 
возможных экосистемных услуг. На данном этапе необходимо учитывать не только внутренние свойства почв, но и внешние факторы, влияющие на характер и степень протекания происходящих 
в них процессов и часто приводящие к коренному изменению почв. Как правило, такие изменения 
обусловлены целенаправленными антропогенными воздействиями (внесение удобрений и применение 
средств защиты растений, мелиоративное преобразование, рекультивация земель, нерациональное использование земельного фонда, развитие деградации почв). Таким образом, в зависимости от направления землепользования экосистемные услуги земель и почв могут расширяться или ограничиваться [63].

Определяя реально существующие экосистемные услуги, отдельные из которых могут быть выражены количественно, необходимо провести оценку полученных выгод и благ. В настоящее время все 
более актуальной и практически востребованной проблемой является эколого-экономическая (стоимостная) оценка экосистемных услуг земель и почв [64]. Прежде всего это касается установления размера наносимого землям и почвам ущерба, который часто недооценивается или вообще игнорируется. 
При превращении стоимости земель и почв как важной составной части природного капитала из абстрактного понятия в конкретные цифры создается фактический материал, помогающий принимать 
точные и эффективные с точки зрения затрат решения. Актуальность этого утверждения очевидна, 
поскольку до настоящего времени экономическая наука традиционно затрагивает вопросы ценности не 
почв, а земельных участков различной категориальной принадлежности. Использование в эколого-экономической оценке, в частности сельскохозяйственных земель, показателей свойств и функциональных 

Взаимосвязь экосистемных функций и услуг земель и почв,  

а также получаемых при этом выгод и благ 

(разработано по [62], с дополнением авторов)

Interconnection of ecosystem functions, land and soil services  

and their benefits and benefits 

(developed by [62], added by authors)

Журнал Белорусского государственного университета. География. Геология. 2019;2:3 –14
Journal of the Belarusian State University. Geography and Geology. 2019;2:3 –14

особенностей почв позволяет более объективно отражать их ценность через эффективность вложенных 
в них капиталов (удобрений, мелиорантов, средств защиты растений, затрат на улучшение и охрану 
земель и почв и др.). Несмотря на достаточно большой накопленный научно-методический и практический опыт земельно-оценочных работ, до настоящего времени полностью не решена задача выработки прием лемых и всесторонних методов оценки земель, включая почвы. Во многом это объясняется 
многоплановостью целей, поставленных перед такой оценкой, и той многофункциональной ролью, которую играют земли и почвы в хозяйственной, экологической, природоохранной и социальной деятельности, а также правовом регулировании имущественных отношений человеческого общества.

В последнее время получили развитие методические подходы по определению стоимости земель и земельных участков как объектов оценки с позиций предоставления ими природных благ (экосис темных 
услуг), важнейшим поставщиком которых является слагающий их почвенный покров. В между народной 
практике данный вид стоимости обозначается термином «общая экономическая ценность» (TEV) [65] 
и рассчитывается на основе комплексного учета полезных свойств земель и почв по формуле

TEV = UV + NV = DV + IV + OV + NV,

где UV – стоимость использования, которую можно представить как сумму трех показателей (DV + 
+ IV + OV); DV – стоимость прямого использования; IV – стоимость косвенного использования; OV – потенциальная ценность; NV – стоимость отложенного использования.

Так, стоимость прямого использования для сельскохозяйственной земли – это стоимость, полученная на основе дохода от реализации производимой на ней продукции растениеводства и животноводства. Однако почва выступает не только производственной матрицей, но и регулирующим компонентом 
экосистемы, в частности естественным буфером для большинства загрязнителей. Стоимостная интерпретация этой способности приводит нас к стоимости косвенного использования, внедрение которой 
в практику позволит в полной мере решить проблему экологизации оценки земли и почвы.

Методика общей экономической ценности применялась белорусскими исследователями при определении стоимости экосистемных услуг и биологического разнообразия, а также прямой и косвенной 
стоимости естественных болотных экосистем [66; 67].

В настоящее время в экономической науке при оценке природного капитала активно обсуждается 

концепция справедливой стоимости (  fair value), которая должна учитывать фундаментальные свойства 
(в нашем случае – земель и почв), позволяющие снизить зависимость стоимости от рыночных флуктуаций [31; 68]. Включение экосистемных услуг земель и почв в оценку справедливой их стоимости представляется закономерным явлением, способствующим развитию природоохранных тенденций в землепользовании, 
а также формированию эколого ориентированного рынка недвижимости, в частности земли.

Заключение

Земли и почвы как ключевые компоненты природного капитала не только играют важную роль в хозяйственной деятельности, но и одновременно выполняют ряд незаменимых экологически значимых 
функций в окружающей среде (буферные, сорбционные, водо-, тепло- и газорегулирующие, биогеохимические, 
эдафические и др.). Это свидетельствует об их существенной значимости в качестве природных объектов, предоставляющих экосистемные услуги (обеспечивающие, регулирующие, поддерживающие, культурные), направленные на получение всевозможных выгод и благ. До недавнего времени 
эти услуги не всегда учитывались в рыночно-имущественных отношениях, не относились к активам, 
поскольку не была определена величина их стоимости.

В аналитическом обзоре сделана попытка обобщить мировой и отечественный опыт определения отличительных особенностей, классификации, оценки экосистемных услуг земель и почв, обусловленных происходящими в них процессами и выполняемыми ими экологическими функциями. Востребованность результатов оценки экосистемных услуг земель и почв, включая ее стоимостное выражение, 
объяс няется необходимостью учета национального богатства, отражения его в государственной статистике и бухгалтерском учете, а также важностью принятия научно обоснованных решений при планировании и реализации задач устойчивого землепользования.

Библиографические ссылки

1. Ecosystems and human well-being. Synthesis. A report of the Millennium Ecosystem Assessment. Washington: Island Press; 

2005. 138 p.

2. Helm D, Hepburn C, editors. Nature in the balance: the economics of biodiversity. Oxford: Oxford University Press; 2014. 448 p.
3. Baveye PC, Baveye J, Gowdy J. Soil «Ecosystem» Services and Natural Capital: Critical Appraisal of Research on Uncertain 

Ground. Frontiers in Environmental Science [Internet]. 2016 [cited 2019 March 21];4. Available from: https://www.frontiersin.org/
articles/10.3389/fenvs.2016.00041/full. DOI: 10.3389/fenvs.2016.00041.